Мы выиграли войну, ибо игрой это не назовёшь! Поздравляю, мы выиграли эту войну Мы выиграли эту войну.

Эта тема крайне непростая. Ее постоянно обсуждают на различных исторических форумах, высказывая порой совершенно противоположные мнения. Попробуем и мы оценить шансы СССР на победу в войне с Германией без поддержки союзников.

Народ уверен

По результатам опроса ВЦИОМ, около 67% россиян уверены, что СССР даже без помощи «союзников» выиграл бы войну с Гитлером. Еще больше наших сограждан (95%) убеждены, что главная заслуга в разгроме Германии принадлежит советскому государству, а вклад в общую победу остальных стран антигитлеровской коалиции незначителен.

Максим Коломиец, научный сотрудник Центрального музея Вооруженных сил, не удивлен подобными результатами опроса. Не забывая про помощь по ленд-лизу, историк отмечает ее запоздалый характер: она пришла, когда «победа своими силами была вполне реалистична». Единственное, что нас ожидало бы без содействия союзников, так это затянувшаяся на полгода война, считает Коломиец.

Наши ветераны Великой Отечественной также отмечают, что поставки по ленд-лизу всего лишь приблизили долгожданную победу, но никак не повлияли на окончательный итог войны. Хотя, конечно, добавляет один из фронтовиков, участие союзников сохранило «минимум миллион жизней».

Сдерживая рейх

Однако для некоторых исследователей победа СССР без поддержки союзников не так уж и бесспорна. Мнение этой части экспертов сводится к тому, что война была бы закончена после долгих изнурительных лет подписанием советско-германского мира, по условиям которого от обеих сторон потребовался бы ряд территориальных и политических уступок.

Часть российских и большинство западных экспертов полагают, что перспективы сокрушительной и безоговорочной победы СССР над рейхом оказались бы туманны в случае решения США и Британии не объявлять войну Германии. Несмотря на то что до 90% боеспособных дивизий Германии были сосредоточены на Восточном фронте, значительная часть ее военно-морских сил была задействована в битве за Атлантику. А это сотни надводных кораблей, тысячи самолетов, сотни тысяч тонн авиабомб.

В частности, для противостояния союзному флоту Германия произвела более 1000 подводных лодок. По мнению историка Марка Солонина, ресурсы, которые были брошены на выпуск субмарин германская промышленность могла перенаправить на производство десятков тысяч единиц бронетехники, которые были бы отправлены на Восточный фронт, и тогда неизвестно, как могла сложиться советско-германская танковая дуэль.

Историк также обращает внимание на то, что нельзя недооценивать бомбардировки Германии союзной авиацией. Только за 1944 год на германские города обрушились свыше 900 килотонн авиабомб, а в отдельные месяцы на немецкой земле разрывалось свыше 100 килотонн, что соответствовало мощности 50 «хиросим».

Если бы не ленд-лиз…

Британский историк Энтони Бивор высказывает мнение, что Советский Союз ни при каких условиях не смог бы победить в войне без содействия союзников. По его словам, для общей победы были необходимы как бомбардировка союзниками Германии, так и масштабная американская помощь Советскому Союзу.

Размер помощи, полученной СССР по программе ленд-лиза, действительно впечатляет. Это более 430 тыс. грузовых автомобилей (2/3 от эксплуатировавшихся в СССР за весь период войны), свыше 36 тыс. единиц бронетехники и авиации, около 2 тыс. локомотивов и 11 тыс. железнодорожных вагонов. Кроме того, Советскому Союзу были поставлены 123 тыс. тонн пороховых зарядов, 150 тыс. тонн химикатов, более 900 тыс. детонаторов, 522 млн крупнокалиберных патронов, 38 млн снарядов, а также множество товаров гражданского назначения.

Британские и американские историки считают, что в нашей стране эту помощь, сыгравшую, по их мнению, одну из ключевых ролей в итоговой победе, явно недооценивают. При этом они не оспаривают, что ленд-лиз никак не мог заменить те людские ресурсы, которыми пожертвовал СССР ради разгрома Германии.

В тисках

Рассматривая гипотетические итоги Второй мировой войны без участия Англии и США, редко вспоминают о Японии, которая серьезно потрепала американцев и их союзников в Тихоокеанском регионе. Мы знаем, что японцы так и не решились вступить в войну с СССР, обеспечив таким образом поддержку союзной Германии. Но представим, что американо-японского конфликта не произошло бы – в этом случае Япония имела бы все шансы высадиться на советское Дальневосточное побережье.

Учитывая, что сибирские дивизии были переброшены на Запад, остановить миллионную японскую армаду было бы фактически некому. И тогда под угрозой уничтожения оказались бы практически все советские оборонные и промышленные предприятия, находившиеся за Уралом. В борьбе с японской военщиной вряд ли можно было рассчитывать на помощь Монголии и Китая. Наша страна попала бы в неуклонно сжимающимися с востока и запада японо-германские тиски.

Однако это не все. При отсутствии у нас союзников проснулась бы Турция, и никто бы ей не помешал открыть свои Проливы для Кригсмарине. Это значит, что в Черное море, скорее всего, вошли бы новейшие немецкие линкоры, тяжелые крейсеры и десятки современных эсминцев и советскому флоту пришлось бы крайне тяжело. В реальной же истории к северу от Босфора не было ни одного немецкого надводного корабля класса выше эсминца.

На произвол судьбы

Не все западные эксперты пессимистично смотрят на перспективы СССР во Второй мировой войне без союзников. Не так давно в одной из статей авторы британского издания Times высказали точку зрения, что Советскому Союзу совершенно не нужны были Англия и США, чтобы склонить чашу весов в противостоянии с нацистской Германией в свою пользу.

Такого же мнения и британский историк Макс Хастингс, автор нескольких книг о Второй мировой войне. Он полагает, что экономика рейха в действительности была слабее, чем считали союзники, так что СССР смог бы одолеть Германию и в одиночку, хотя и при гораздо более страшных потерях.

К слову, потери СССР, особенно в первые месяцы войны, Хастингс объясняет тем, что западные союзники на целых четыре года «цинично оставили русских самостоятельно воевать с немцами».

Юрий Жигалкин: В мемуарах Никиты Хрущева, бывшего советского лидера, состоявшего во время Великой Отечественной войны членом военных советов нескольких ключевых фронтов, есть удивительно откровенные страницы о помощи Соединенных Штатов Советскому Союзу. Отстраненный от власти и освобожденный от обязательств по отношению к кремлевским соратникам, бывший глава коммунистической партии и советского правительства переосмысливает пережитые им события войны и приходит к нетрадиционным для советских и российских учебников истории выводам о вкладе США в успехи советской армии.
И главный из них таков:

Прежде всего, хочу сказать о словах Сталина, которые он несколько раз повторял, когда мы вели между собой “вольные беседы”. Он прямо говорил, что если бы США нам не помогли, то мы бы эту войну не выиграли. Один на один с гитлеровской Германией мы бы не выдержали ее натиска и проиграли войну.

Основной аргумент Никиты Хрущева заключается в том, что без американских военных поставок, экспорта металла, оборудования, продовольствия было бы невозможно ни вооружить, ни прокормить советскую армию и страну.

Мы лишились самых мощных баз по производству самолетов, танков, моторов для тракторов и автомашин. Мы оказались без средств передвижения, у нас не стало заводов, которые обеспечивали нас автомобильным транспортом, особенно тягачами, без которых нельзя воевать. Нет тяги! Почти вся наша артиллерия была на американской тяге. Как-то, уже после смерти Сталина я предложил: “Давайте все машины, которые мы производим, дадим нашим военным, потому что просто неприлично смотреть: идет парад, а тягачи американские”. Хочу тут подчеркнуть, какое количество этих машин и какого качества мы получили. Представьте, как бы мы без них наступали? Как двигались бы от Сталинграда до Берлина, я не представляю. Наши потери были бы колоссальными, потому что не было бы никакой маневренности у наших войск. А дальняя бомбардировочная авиация? В начале войны мы фактически ее не имели. Она была у нас, так сказать, символической. Иной раз несколько самолетов добирались до Берлина. Такой бомбежкой нельзя нарушить производственный потенциал противника. Когда вступили в войну США, которые поставили свою промышленность на рельсы удовлетворения запросов войны, то огромный потенциал американской промышленности создал реальную угрозу для Германии. Думаю, что Гитлер, видимо, представлял себе, что это – начало его конца.

Юрий Жигалкин: И еще одно наблюдение Никиты Сергеевича Хрущева:

В 1943 году, когда мы наступали под Киевом, авиация у противника была уже довольно жиденькая и не представляла такой серьезной силы, как в начале войны. Чья это была заслуга? Американской авиации. Она вывела из строя немецкие заводы, которые производили самолеты. Разве этого мало? И другие их заводы, которые производили вооружение, США очень настойчиво, упорно и со знанием дела разрушали.
Из крови наших бойцов и техники со стороны США и Англии в совокупности складывалось обеспечение победы, обеспечение действий Красной Армии, которая дралась и наносила сильнейшие потери нашему общему врагу.

Юрий Жигалкин: Насколько серьезным фактором в победе Советского Союза на советско-германском фронте видится сегодня экспертам вклад Соединенных Штатов? Собеседники Радио Свобода – Стивен Бланк из вашингтонского Совета по внешним отношениям и Мартин ван Кревельд из Иерусалимского университета.

Евгений Аронов: Споры о важности поставок СССР по линии ленд-лиза по-прежнему не утихают и не только в России. Для вас, как и для других западных специалистов, насколько я понимаю, этот вопрос остается открытым?

Стивен Бланк: Да, с одной стороны, мне не понятно, как без американских поставок Советский Союз вообще мог выиграть войну против Германии в те сроки, в которые он добился победы фактически. Важно помнить, что эта помощь была всесторонней. Она включала в себя продовольствие для армии и тыла, продукты питания составили примерно пятую часть всего ленд-лиза. Советские солдаты называли американскую тушенку “вторым фронтом”, такую она имела для них ценность. Американская помощь включала в себя также огромное количество разнообразных двигателей, танковых и авиационных, и транспортных средств, без которых немыслима современная маневренная война и которых советским вооруженным силам так сильно не хватало. Это почти 80 тысяч джипов, более 150 тысяч легких грузовиков, свыше 200 тысяч тягачей “Студебекеров”, из которых был сформирован костяк моторизованной транспортной системы советской армии и которые позволили ей наступать, начиная с 1943 года и наступать довольно быстро. Ленд-лиз помог расшить еще одно узкое место в системе материально-технического обеспечения советской армии и дал ей возможность вести маневренную войну. Я имею в виду средства связи. Это и телефонный кабель, который Советский Союз получил в количестве полутора миллиона километров, и 35 тысяч радиопередатчиков, и 380 тысяч полевых телефонов. Я уже не говорю о поставках качественной стали, алюминия, штамповочных прессов, сильно поднявших производительность труда на танковых заводах. В конце концов, не следует забывать и просто о вооружениях, переданных Советскому Союзу.

Евгений Аронов: С другой стороны, Стивен Бланк не пытается доказать, что Советский Союз, в принципе, не выиграл бы эту войну без американской помощи. Часть заводов удалось эвакуировать из городов на западе страны в Уральско-Волжско-Сибирский регион, где уже существовала своя собственная промышленная база, и он допускает, что утраченные мощности западных районов удалось бы со временем восполнить. Но для него несомненно, что без американской помощи, оказанной оперативно и в требовавшемся объеме, советская армия воевала бы дольше и заплатила бы за победу куда более высокую цену. Чем сложнее кормить армию и чем сложнее обеспечивать ее продвижения, тем дольше надо воевать. А это значит, что границы Европы и ее политическое устройство сильно бы отличались от тех, что сложились после войны, резюмирует эксперт “Американского Совета по внешней политике”.

А вот что говорит о роли ленд-лиза в победе над Германией военный историк из Иерусалимского университета Мартин ван Кревельд:

Мартин ван Кревельд: Получателем львиной доли американского ленд-лиза, напомню, был не Советский Союз, а Великобритания. В какой-то момент четверть ее ресурсов, использовавшихся в войне, поступала из Америки. Так что в отношении Британии куда больше, чем в отношении СССР, справедлива гипотеза, что без Америки она бы пошла ко дну. Что касается помощи СССР, то лишь небольшая ее часть приходилась на оружие как таковое, да и оружие, – американские самолеты или танки, например, – по своим техническим характеристикам плохо подходили к условиям войны на Восточном фронте.
Ключевыми поставками, с моей точки зрения, были, во-первых, автомашины, которые заменили частично железные дороги, попавшие в руки немцев в первые месяцы войны, а, во-вторых, продукты питания и зимняя одежда. Тем не менее должен вас огорчить: война – вещь настолько сложная, что мне неизвестна ни одна научная методология, которая бы позволила однозначно сказать, взяла бы советская армия верх над вермахтом в отсутствие американского ленд-лиза или нет.

Евгений Аронов: Ну а если все же попытаться оценить вклад США в успехи советской армии против вермахта?

Мартин ван Кревельд: Конечно, автомобили, еда, одежда, промышленное оборудование – это все очень ценно, но я не в состоянии подсчитать важность американских поставок по этим позициям. Иными словами, я не знаю, сколько времени потребовалось бы дополнительно Советскому Союзу, чтобы добиться победы без ленд-лиза, или насколько увеличились бы в этом случае его людские потери. Не думаю, правда, что Советский Союз проиграл бы без американской помощи, поскольку, на мой взгляд, перелом в войне наступил зимой 1941–42 года, то есть до того, как масштабы поставок стали стратегически значимыми. (С другой стороны, очень интересно смотреть на график поставок “нестратегиеского” оборудования по Ленд Лизу – и успехам на “Восточном фронте. прим ред. BRBNews)

Евгений Аронов: Ван Кревельд, однако, согласен с теми, кто утверждает, что ленд-лиз был настолько широк по своей географии – поставки производились в разные концы СССР, от Мурманска до Владивостока, – что, по сути, он представлял собой особый фронт, доставка грузов была сопряжена со значительными потерями. Более того, исходные поставки СССР, хотя и малые по объему, дались Соединенным Штатам очень нелегко, ведь на тот момент американская промышленность еще не была переведена на военные рельсы, вооруженные силы Соединенных Штатов находились в плачевном состоянии, и многие опасались, что страна вот-вот будет втянута в войну, будучи фактически безоружной. В этой ситуации производить военную продукцию на экспорт, а не для собственных нужд, да еще и для армии союзника, которая может не сегодня – завтра полностью развалиться, потребовало, по словам нашего собеседника, недюжинного мужества от администрации Рузвельта и Конгресса. Израильский профессор не хочет гадать, победил бы Советский Союз без ленд-лиза или нет, но в чем он уверен, так это в том, что тройственная коалиция США, Британии и СССР не победила бы, если бы американская промышленность не работала на все три армии. Скорость, с которой это произошло, и масштабы производства являлись исторически беспрецедентными, и вряд ли когда-либо повторятся.

Юрий Жигалкин: Мои собеседники – Сергей Хрущев, профессор Браунского университета, и Юрий Ярым-Агаев, экономист, сотрудник Гуверовского института.

Профессор Хрущев, ваш отец ссылается на мнение Сталина, который якобы считал, что СССР проиграл бы войну без помощи США. Такую точку зрения не встретить ни в советских, ни, я полагаю, в российских учебниках истории.

Сергей Хрущев: Он человек объективный. Кроме того не забывайте, что речь идет о сталинградском сражении, где он был членом военного совета, он знал эту ситуацию. Он знал, что в тот момент Советский Союз нуждался и зависел от американской помощи. Мы знаем, что Советская армия ездила не на “газиках” и не на зисовских “пятитонках” она ездила на “Студебекерах”. все знали, что есть “Виллис”, никакую “Катюшу” они не мыслили без “Студебекеров”. Они были основным средством передвижения “Катюш”. И только во время Парада победы в 1945 году было приказано “Катюши” переставить со “Студебекеров” на машины советского производства, только те, которые участвовали в параде. Кроме того, мало людей, может быть, знало, но в связи с потерей территорий, заводов, Советский Союз не мог продолжать выпуск вооружений без американского алюминия, марганца, вольфрама и других материалов. Третье: Советский Союз жил на американской помощи и в еде. Люди моего поколения и старше помнят: яичный порошок, американская тушенка вместе с американскими ботинками – это были обиходные вещи в жизни. Поэтому он воспринимал это так, что мы должны отдать должное американцам. Он считал, что мы не должны заниматься ультра-патриотизмом, отрицая участие других стран в нашей победе, потому что это будет не в нашу пользу, а только против нас.

Юрий Жигалкин: Но, честно говоря, если посмотреть на более широкую картину происходящего в начале войны, в том числе, на выводы вашего отца, на данные о потерях Советского Союза, на данные о его промышленном потенциале складывается ощущение, что американская помощь была не просто, так сказать, вкладом в победу СССР. Есть ощущение, что именно она предотвратила коллапс советского фронта в первый год войны?

Сергей Хрущев: Я согласен с тем, что без американской помощи 1942 год мог стать годом поражения. Потому что бегство 1941 года разрушило инфраструктуру оборонного комплекса. Потому что эти заводы находились на Украине, в Белоруссии, в западных областях России, их все перебазировали на восток. Харьковский завод переехал на Урал, Воронежский завод поехал на Урал и так далее. Но если мы говорим о 1941 годе, то в 1941 году еще нельзя говорить о серьезном вкладе американской помощи лендлиза в оборону, она только начиналась, она только согласовывалась. Оборона строилась только на тех ресурсах, которые оставались в запасе.

Юрий Жигалкин: Насколько я понимаю, это были человеческие ресурсы.

Сергей Хрущев: Не только человеческие ресурсы, оставалось какое-то количество оружия. А вот, начиная с 1942 года, не с лета, а с зимы 1942 года, это стало уже очень серьезным вкладом в возможности тех заводов, которые производили танки, самолеты и все другое. Я работал в авиации, все знали – был алюминий. Или все, например, знали, что все советские самолеты летают на американской тормозной жидкости, которая называлась “ликер шасси”, потому что половину выпивали, но вторую половину заливали в самолеты.

Юрий Жигалкин: Профессор Ярым-Агаев, ваша точка зрения на, назовем это так, вклад Соединенных Штатов в победу на советско-германском фронте?

Юрий Ярым-Агаев: Мы все время пока, я так понимаю, говорим о том, что называется Великая Отечественная война. В принципе, мне кажется, важно говорить о Второй мировой войне. И в конечном итоге одна из главных причин проигрыша нацистов союзникам заключалась в том, что ресурсов в нацистской с фактически бесконечными ресурсами Соединенных Штатов Америки. Это понимал Гитлер, это понимали его генералы, это в конечном итоге должно было неминуемо привести к победе над нацизмом, не говоря уже о последнем факторе – об атомной бомбе, которую Америка, как мы знаем, уже имела к концу войны, а Германия и никто другой ее не имел. Это все тоже колоссальный фактор вклада Америки в победу над нацизмом, которая в конечном итоге означала конец всей войны, включая войну на российской территории. По-моему, различие этих контекстов очень важно для нашего разговора.

Юрий Жигалкин: Профессор Хрущев, понятно, что у многих стран своя собственная интерпретация их роли в победе над Германией. В советские времена делался большой гордый акцент на том, что именно СССР внес решающий вклад в разгром нацистской Германии. В то же время документальный фильм о Великой Отечественной войне в Соединенных Штатах вышел под названием “Неизвестная война”, это было еще в конце семидесятых годов. Как бы вы сегодня ответили на вопрос о решающем вкладе или он некорректен?

Сергей Хрущев: В случае, если бы немцы победили Советский Союз, они были близки к этому, то, я думаю, что ситуация в мире резко изменилась бы. И победили бы американцы немцев или не победили или вынуждены были бы заключить мир, мы не знаем. Потому что атомная бомба появилась только в 1945 году, когда вопрос победы был решен. Поэтому мы сегодня не можем говорить по-сталински.

Юрий Жигалкин: Как бы вы определили верный баланс или верный ракурс этой темы?

Сергей Хрущев: Я бы сказал, что создание антигитлеровской коалиции и возможность совместно договориться, прагматизм Запада, в первую очередь Черчилля как раз и явились ключевым в этой победе, что мы перестали ссориться друг с другом и сказали: давайте мы объединим свои усилия, нам нужна одна победа на всех. А теперь после победы мы ее делим там, сям.

Юрий Жигалкин: Профессор Ярым-Агаев, у вас другая точка зрения?

Юрий Ярым-Агаев: Да, у меня другая. Во-первых, я не считаю, что война на Тихом океане имела косвенное отношение к России. То есть с большой вероятностью Япония, если бы она полностью не была ангажирована Америкой, а это то, что произошло, она вполне бы могла наступать на Россию с востока. Во-вторых, как мы знаем, Америка вела войну в Западной Европе тоже, и Западный фронт был европейским фронтом, и она там сыграла большую роль. Что касается победы, и это для меня очень принципиально, мы можем говорить о двух победах или двух возможных поражениях. Это победа над Россией и победа над коммунизмом. Я вполне могу допустить сценарий, когда немецкие войска могли бы продвинуться дальше и захватить какую-то часть России. Но Америка уже была вынуждена вести войну с Германией, она бы разгромила нацистскую Германию, и Германия в итоге бы проиграла войну, никакой оккупации России после этого не было бы. Но при этом с большой вероятностью мог бы рухнуть коммунизм. Это теоретически был возможный сценарий. И я думаю, что Сталин на самом деле больше всего боялся именно этого.

Сергей Хрущев: Это в основном альтернативная история и фантазия. Во-первых, по поводу того, что японцы могли бы напасть на Советский Союз – это правда, но они в 1941 году приняли другое решение, что они нападают на Перл-Харбор. после этого их возможность напасть на Сибирь отпала и это пустые разговоры. О том, что Сталина очень беспокоило спасение коммунизма, не знаю. В тот момент Сталин, как всякий диктатор, беспокоился о себе, беспокоился о стране, а коммунизм было для него дело десятое. Кстати, почему он тогда и ликвидировал мировую коммунистическую систему, Коминтерн перестал быть Коминтерном. Он говорил о России, он привлек к защите и церковь и всех остальных. Коммунизм для него был в то время дело десятое.

Юрий Жигалкин: Профессор Хрущев, судя по рассказам вашего отца, испытывали ли советские руководители глубинное чувство страха, ожидали ли они поражения? Известно о неадекватной реакции Сталина на известие о нападении Германии, но а что было дальше?

Сергей Хрущев: Конечно, было такое чувство. Когда он приезжал в Москву в 1941 году, и встретил Сталина, который жил тогда в метро возле станции “Кировская”, то тот посмотрел на него и сказал: “Где же этот русский народ, где его смекалка?” Отец сказал, что так расстроился, что он сам в этом деле виноват больше, чем кто-либо другой, а теперь он все сваливает на российский народ. А второе, это совершенно очевидный факт: Сталин вошел в контакт с немцами и предложил сепаратный мир. Он был готов отдать Украину, был готов отдать большую часть европейской территории, только бы немцы остановились и дали ему передохнуть.

Юрий Жигалкин: Говоря об особых американо-советских отношениях в то время, в мемуарах вашего отца немало говорится об особом отношении Сталина к американским союзникам. Такое ощущение, что он явно предпочитал иметь дело с Рузвельтом, а не Черчиллем и с Эйзенхауэром, а не Монтгомери. С чем это связано?

Сергей Хрущев: Просто он как прагматичный политик, когда рассматривал поведение наших союзников того времени в момент победы, то есть если мы говорим о высадке американцев 1944 года – это уже был не столько вклад в победу над Германией, сколько был вклад в том, чтобы советская армия не дошла до Парижа. В тот момент, когда победа была предрешена, мы знаем, что Черчилль не исключал возможности продолжения войны теперь уже против Советского Союза и даже сохранял военные формирования немецкие. В то время как американцы, в частности, Эйзенхауэр вели себя несколько по-другому. Эйзенхауэр даже отказался оккупировать Берлин, что он теоретически мог сделать, считая, что это должно быть привилегией Советского Союза в связи с тем огромным вкладом в победу, который он внес. Поэтому отношение, конечно, было чисто по-человечески разное. Черчилль был политиком до мозга костей, а Эйзенхауэр и американцы были в какой-то степени джентльменами.

Юрий Жигалкин: Профессор Ярым-Агаев, как экономист, вы считаете, возможен был иной исход войны с Германией после вступления во Вторую мировую войну Соединенных Штатов, если оценивать ситуацию с чисто экономической точки зрения?

Юрий Ярым-Агаев: Нет. То есть Германия была намного экономически сильнее России и это факт безусловный. Но, во-первых, она была слабее Америки, во-вторых, у Америки был громадный потенциал в экономической системе. По сравнению с возможностями развития экономики немецкой, американские возможности были действительно безграничны.

Юрий Жигалкин: А тот факт, что любили упоминать советские историки и не только советские историки, что Германии в тот момент принадлежал практически весь европейский промышленный потенциал?

Юрий Ярым-Агаев: Потенциал является потенциалом. Возможность активно использовать этот потенциал – это совершенно другое дело. Американская экономическая система была, безусловно, гораздо более эффективной. Примером тому известный факт, когда американцы начали строить знаменитые корабли “Либерти” и начали их строить и спускать на воду с такой скоростью, с такой частотой, что на немцев этот факт, как и на всех других, произвел очень сильное впечатление. Ничего подобного Германия сделать не могла.

Юрий Жигалкин: Кстати, Никита Хрущев пишет с большим восхищением об американских летающих крепостях.

Сергей Хрущев: Они назывались В-29 – это супер-крепость, а крепость была В-25. Конечно, это была основа американской стратегической авиации, которая внесла огромный вклад в разрушение немецкой экономики. Но я себе позволю не согласиться с тем, что мы сегодня считаем, что судьба мира была предопределена Америкой. Если бы Советский Союз потерпел поражение и Германия владела бы всеми этими ресурсами, она бы соединилась с Японией, то вполне возможно, что американцы были бы поставлены перед фактом, когда им пришлось бы заключить мир с Гитлером. И это один из сценариев, который рассматривался американской историей, что такое могло быть.

Юрий Ярым-Агаев: Я тут не соглашусь как экономист и не буду с вами спорить как политик. Потому что какое бы решение могла принять Америка и Англия с политической точки зрения, действительно нам остается только гадать. А с экономической точки зрения есть громадная разница между ресурсами и их реализацией и умением быстро налаживать производство и создавать все эти вещи. В этом смысле, я может быть выскажусь немножко кондовым языком, но я считаю, что преимущество американской экономической системы, системы свободного рынка и эффективности американской экономики было колоссальное и перед Германией, и перед Японией. Я не вижу с экономической точки возможности со стороны Германии и Японии, даже если бы в их распоряжении была вся Россия, налаживать с такой скоростью, эффективностью производство, как это делала Америка.

Сергей Хрущев: Думаю, что технологические достижения Германии были достаточно высокими. Если мы возьмем реактивные самолеты, если мы возьмем те ракеты, которые появились первые в мире, если мы возьмем те достижения в подводном флоте, на которых впоследствии строился подводный флот всего мира, включая и американский. Если мы возьмем японские истребители, которым, к сожалению, не могли противостоять никакие американские самолеты, то мы не можем абсолютно предопределить: победа была неизбежна, потому что Америка в конце концов победила.

Юрий Жигалкин: Господа, в День Победы бросаются в глаза отличия в отношении к этому празднику в России и США. 8 и 9 мая американцы практически не отмечают, да и день победы над Японией проходит почти незамеченным. Как вы объясняете эту разницу в отношении к празднику победы?

Сергей Хрущев: Все советские люди, русские люди были в этой войне, пострадали от этой войны, вся страна была разрушена. И поэтому это победа для людей всегда была, она праздновалась официально или она праздновалась неофициально. А для американцев это была Вторая мировая война, которую они воевали где-то на Тихом океане. Для американцев одна из побед. Кстати, в штате, где я проживаю, здесь празднуют День победы, даже выходной день, но это День победы в августе – это день победы над Японией, потому что это была американская война.

Юрий Жигалкин: Профессор Ярым-Агаев, вы, насколько я понимаю, считаете, что особое внимание к Дню победы в постсоветской России, возобновление военных парадов объясняется в значительной мере политическими расчетами властей?

Юрий Ярым-Агаев: Выбор праздника связан с тем, какая происходит государственная политика. Мы можем заметить прямую корреляцию с тем, насколько интенсивно празднуют этот праздник и насколько более либеральные или менее либеральные власти в России. Между прочим, при вашем отце он не праздновался с той интенсивностью, с которой он праздновался при Сталине и потом при Брежневе.

Юрий Ярым-Агаев: Особую роль этот праздник приобрел в Советском Союзе в брежневские времена и стал гораздо активнее праздноваться. Потом по мере перестройки он стал менее заметным, в ельцинское время он почти не был заметен, а потом он стал более усиленно праздноваться Путиным. То есть есть прямая связь между идеологией или либеральной идеологией. В контексте теперешней путинской политики, я бы сказал, реваншистской, разговоров о восстановлении Советского Союза и прочее, эти идеи все больше витают, я не скажу, что их произносит в такой прямой форме Путин, хотя он дал формулировку с этим связанную, но я вижу прямую корреляцию.

Submit Rating

Average rating / 5. Vote count:

Наконец пошли ответные санкции, торговая война с Западом на пороге и такое развитие событий внушает оптимизм.
Я лично
Надо понимать самое главное: ни одного жизненно важного и незаменимого продукта или услуги Запад нам не поставляет .
А мы в ЕС - поставляем. Это топливо.
В СССР было все наоборот, он критично зависел продовольственных поставок именно с Запада.

Вот так это выглядело в 1990 году (FAOSTAT):

15 миллионов тонн пшеницы и 13 млн тонн кукурузы - неслабо?
А ведь это не только хлеб и каши, это корма для птицы и молочного стада.
Все это были поставки из Канады, США.
А еще 4 млн тонн сахара (но это тростниковый, за бартер) и 3 млн тонн ячменя.

А вот та же таблица за 2011 год:

2 млн тонн сахара, 1.5 млн тонн картошки и 1.4 бананов. А дальше яблоки и соя.
Даже чисто по количеству, по тоннажу видно, что мы совершенно не зависим от импорта продовольствия вообще, не говоря уж о чисто западном продовольствии.
Чего там? Вина? Сыры с плесенью? Яблоки? Все это либо легко заменяется либо своим, либо альтернативными поставками, или вообще сущая ерунда, деликатесы.

Мы выиграем эту торговую войну, и она развязана очень вовремя.

Кто знает, так ли необходим будет наш газ Европе через 10 лет? А вот сейчас им просто некуда деваться.
Так что Россия будет почти безнаказано давить их экспорт, разоряя отрасли в крупных странах и мелких лимитрофов целиком, типа Прибалтики. В результате они все переругаются, передерутся и есть большая вероятность, что ЕС начнет распадаться.

А в резерве есть еще один сильнейший стратегический ход - начать строительство государственных хранилищ важнейших экспортных товаров и потратить валютные госрезервы на скупку их у добытчиков и наполнение этих хранилищ. Это позволит как угодно манипулировать ценами на нефть и газ в глобальном масштабе, а у европейской мрази вообще случится массовое недержание от таких "санкций" - если газ/нефть подорожают раза в два. Даже если они будут только знать, что мы можем в любой момент прекратить любые поставки по щелчку пальца - это будет вещь посильнее Фауста Гёте.

Что касается войны с США, то здесь стратегия вообще очень простая - уход от доллара во всех расчетах.
Все это реально и очень эффективно: гарантированно приведет к обвалу доллара и низведению США до уровня какой-нить Канады или Австралии.

Кстати, глобальная военная напряженность в мире нам очень выгодна - все эти самолетики и кораблики поглощают очень много топлива. Пентагон даже в спокойное время покупает нефти как средняя европейская страна. А уж когда маневры!
Надо их продолжать троллить полетами самолетов, всевозможными учениями и международными маневрами.
Пусть они разворачивают свои базы НАТО, летают и ездят как можно больше. Оно очень хорошо для цен на нефть.

Вообще, если сейчас "отбомбиться по Киеву" - нефть сразу будет за 150. Поди плохо!
И что они нам сделают? Ататата? Совбез ООН соберут и поругают? Ну-ну.

Наши преимущества не только в области структуры торговли, но и в политическом устройстве - можно сколь угодно клясть путинизм за все его гнусные черты, присущие автократизму, но в условиях войны такая система намного сильнее. У Путина не связаны руки всякими партийными и юридическими закорючками. Он имеет подавляющую поддержку населения и может быстро решать и действовать. А Запад пытается изо всех сил придерживаться правил и принципов, одновременно плюя на них там, где очень хочется. И западники тем самым окончательно запутались в своей лжи и двойных стандартах, тянут кто в лес кто по дрова. Надо их отпинать пока есть возможность.

Конечно, по большому счету, лучше бы всего бы этого не было.
Не гибли бы люди на Донбассе, не тратились бы деньги на пушки вместо масла и т.д, все бы ездили друг к другу в гости и так далее.

Но как говорил Гэндальф Фродо - - В такие времена все люди бы такого хотели, но не им это решать.
Все что ты можешь решить, это как лучше распорядиться отведенным временем.

Он в сущности прост.
Когда ВВП пришел в Кремль и стал ИО президента, он будучи человеком системным и чекистом разработал систему действий и определил цели и задачи.
И на неком долгом этапе задачей стала победа в неизбежной и уже ведущейся против нас войне, которая и началась собсно в 1991. Целью этой войны было полное уничтожение России в краткосрочной или как мах среднесрочной перспективах (10-20 лет условно) и полное поглощение как мин европейской части бывшего СССР, включая Закавказье, Евросоюзом и НАТО.
Война уже шла и никакой стабильности не было. Мы находились в неустойчивом положении из которого невозможно было строить нормальную, не военную стратегию.
Сначала надо было завершить войну.

Но война, исходя из целей агрессоров, затевалась на уничтожение. А это значит, что мы могли в ней только победить, то есть обнулить саму идею уничтожения и агрессии против России. И не важно было насколько мы прогнемся под их требования - задача была одна - полное уничтожение.И вот все эти годы война велась с разной интенсивностью. К 2013 после возвращения ВВП Запад ясно понял, что мы стали слишком сильными. И ситуация перешла в очень горячую.
В итоге сегодня мы за счет того, что не велись на провокации и не давали себя никуда втянуть просто напросто - ПОБЕДИЛИ. Да, мы победили в войне с теми, кто хотел нас уничтожить.
И сегодня уже в самих США к власти пришли те, кто не стремится уничтожать Россию, у них просто таких целей нет. Им надо уничтожать своих врагов, к слову, и наших тоже.
Тот факт, что мы победили в этой большой войне и отражает смену власти в США и прочие события. Мы не будем менять наши позиции, это будут делать другие. И теперь уже им надо думать, как не отдать нам слишком много, заключая с нами сделки в новом поствоенном мире.

Войны продолжаются, но это уже другие войны. И в них НЕ МЫ на острие. В вопросе войны с либерализмом почти наверняка знамя борьбы уйдет к Трампу, что для нас просто идеально, а вот знамя самого либерализма уйдет не к Меркель, она на это не способна, а к КНР, о чем Си весьма прямо и заявил. Но он зря играет в эту игру. Но дело его. Так вот, война с либералами в идеологическом плане - жупелом для либероты станет Трамп теперь, мы же выйдем из-под удара. И в экономике - война будет между США, ЕС и КНР. Понятно, что ЕС будет выступать объектом войны. полем боя и добычей-призом.
И это опять прекрасно.
Третья война - с терроризмом - опять на острие не мы будем. И это просто изумительно.
Войны не заканчиваются никогда. Но куда выгоднее не быть главным участником войны, а стричь купоны. Со всех...

И еще
Будущее для РФ в экономике только в перепрофилировании нашей системы под высокооплачиваемый, высокотехнологичный и высокопроизводительный, то есть полностью механизированный и роботизированный труд. Плюс много науки.
У нас просто нет столько народа, чтобы мало платить. И азиаты-гастеры нам не нужны. Нам надо даже в дворниках применять технологии серьезные и за счет этого повышать производительность.
Так что впереди тотальное перевооружение на роботов не только армии, но и промышленности, и вообще всех отраслей экономики.
И тут нам нужна координация с теми, кто образует условный анти-китайский блок в экономике. То есть не будет позволять КНР слишком уж плотно сесть всем на шею, заполонив своим экспортом рынки.
Но еще раз - мы не будем на острие - это будут США. Такие вот выводы

Но самым прекрасным является то, что мы выиграли войну так тихо, что этого почти никто не заметил.

Это высший пилотаж.

на этот раз мы не Крым отжали, а кое чего побольше...

– Ольга, атмосфера в концовке игры накалилась до предела…
– Да не только концовка была нервной, а вообще вся игра. Судьи допустили это безобразие с первых минут: постоянно были жёсткие толчки, удары в лицо и исподтишка. Одним словом, слава богу, что обошлось без серьёзных травм. Арбитры должны понимать, что команда Великобритании первый раз играет в столь серьёзном турнире, а сборная России уважаемая и сильная команда, которая никогда не позволяет себе выходить за определённые рамки. Нужно всё-таки делать определённые скидки, какой бы упорной борьба ни была. Самое обидное, что на все наши апелляции они не реагировали, просто отворачивались, как будто нас нет, и не обращали никакого внимания на наши попытки поговорить. Понятно, что решение уже было принято и ничего не изменить, но ведь ты можешь объяснить почему. Не желая слушать нашу позицию, судьи проявляли неуважение ко всей России.

– В том, что терпение у команды в каком-то смысле лопнуло, есть вина арбитров?
– Безусловно, это полностью их вина. В большом перерыве мы с девчонками обсуждали тему судейства, говорили о том, что ни в коем случае нельзя получать технические фолы. Но… вы сами всё видели. В конце ещё и Илона не выдержала. Хотя я её прекрасно понимаю. Когда вас так будут бить, что вы станете делать? Терпеть, подставляя другую щеку? По-человечески она сделала всё правильно, а вот по-спортивному нужно было сдержаться.

– Эта сложная победа «сработает» во благо команды?
– Очень хорошо, что мы выиграли эту войну. Потому что игрой это не назовёшь. Нужно сделать выводы, чтобы они усилили нашу игру. Если и дальше судьи так будут настроены по отношению к нам, то ни в коем случае нельзя получать технические фолы и тем более удаляться. В четвертьфинале нам ни в коем случае нельзя проигрывать – на кону стоит Олимпиада.

– Там сборная России, скорее всего, сыграет против Латвии…
– Конечно, нам лучше выходить с третьего места и играть против Латвии. Мы знаем стиль, которого придерживается эта прибалтийская команда, но на этом чемпионате каждая сборная может преподнести сюрпризы, вот посмотрите - та же Великобритания как играет. Нужно настраиваться на любого соперника и играть с ним так, как будто это твой последний матч.

– Насколько будет сложно без Илоны в том случае, если её дисквалификация действительно вступит в силу?
– Будет непросто. Это игрок стартового состава, один из лидеров команды. Она резкая, агрессивная, может повести за собой в трудную минуту. Опыт Илоны нам пригодился бы в нокаут-раунде, поэтому будем надеяться, что её всё-таки помилуют. Если нет, то будем искать другие варианты, но будет весьма тяжело.

– Почему команда по-прежнему допускает столько потерь?
– Многие сегодняшние ошибки были обусловлены нарушениями правил, которые оставались безнаказанными. Но соглашусь с вами, потери остаются одной из главных наших проблем на этом турнире. Даже не знаю, из-за чего они. Может, из-за небрежности нашей российской?

– Илона, что случилось в том эпизоде, когда вас удалили?
– Прежде всего, я хотела бы принести свои извинения. Я была недовольна тем, что меня попытались остановить ударом рукой по лицу – это было уже за гранью моего терпения. Считаю, что с моей стороны последовала вполне адекватная реакция на грубость. Матч был очень важен для нас, но просто так нам победу никто отдавать не хотел. Сборная Великобритании продемонстрировала агрессивный баскетбол, хорошую организацию и местами неожиданно высокий уровень индивидуального мастерства. В такой силовой игре мы долго не могли найти себя. Зачастую при получении мяча сразу следовал удар по рукам, но судьи не всегда это замечали.

– Судейство было и впрямь настолько ужасным?
– Я уже обращала внимание на арбитраж после игры с чешками, сделаю это и сегодня. Мне кажется, что за нами очень пристально следили, замечали любое касание, а вот на то, что нас лупили по рукам и цепляли, просто закрывали глаза. Британки хотели нас победить только за счёт безграничной агрессии, зачастую перерастающей в откровенную грубость. Я очень рада тому, что мы одержали победу. Самое главное, что в такой трудной, грязной игре команда не сломалась, проявила характер и смогла выиграть в концовке. Мы доказали в первую очередь самим себе, что мы сильная команда и можем собраться в тяжёлые моменты и побеждать в сложных играх.